Когда медом намазано...

Мед любят все. Ну или почти все. Но вот как его правильно выбрать, знают лишь единицы. О медовых секретах нам рассказал Михаил Байбородин, директор ООО «Пчелка», что в Вилегодском районе.

А проще говоря – главный и самый известный пчеловод Архангельской области. С Михаилом Николаевичем мы встретились на Маргаритинской ярмарке, завершившейся на днях в Архангельске.

Он оставил работу – две медовые палатки – на детей (пчеловодство для их семьи – дело потомственное) и лично провел для нас экскурсию по торговым рядам, где стоят продавцы, торгующие этим вкусным и сладким лакомством...

Люди падки на «завлекаловки»

 Продавцов меда на Маргаритинке, впрочем, как и на любой ярмарке – видимо-невидимо. Практически возле каждой палатки толпится народ. Ведь северяне хотят поправить свое здоровье полезными веществами, которыми богат мед, – так сказать, взять реванш у климата, в котором нам всем приходится жить.

Там, где ассортимент меда пошире – и люди толпятся.

Многих привлекают «экзотические» сорта – мед с маточным молочком, мед с боярышника, мед с чайной розы и другие. Ведь эти сорта, по заверению продавцов, лечат и сердце, и печень, и сосуды, избавляют от импотенции и даже убивают раковые клетки – в общем, способны буквально одной ложкой поднять на ноги умирающего.

– Люди падки на такие «завлекаловки», – комментирует Михаил Николаевич.

– Хотя все эти таблички с медицинскими характеристиками – бред полный.

В Германии, например, за такую ложную рекламную информацию продавца быстро привлекли бы к уголовной ответственности. На самом деле мед – это же не лекарство. Он повышает в целом иммунитет, укрепляет сердечно-сосудистую систему, на желудок благотворно влияет. Но категорически нельзя говорить, что он, к примеру, регулирует давление.

Завсегдатаи ярмарки помнят, что раньше на Маргаритинке всегда было много башкирского и алтайского меда. В этом году его практически не найти, ведь не так давно в российской прессе прошла информация, что часто он – подделка. Продавать его стало невыгодно – люди просто не покупают.

Однако халтуры и в этом году не меньше.

– Вот тут не стоит даже останавливаться, тут – тоже, – машет рукой Михаил Николаевич. – А вот этот пчеловод – реальный, но он ради выгоды тоже сделал таблички с информацией, что его мед лечит и печень, и сердце, и все на свете. Что ж, надо же людям как-то выживать...

Сам Байбородин категорически против таких коммерческих хитростей – он не хочет ни на йоту обманывать своих покупателей. Однако таких принципиальных пчеловодов, как он, совсем немного. У одного написано, что башкирский мед, который он продает, – с чайной розы. Хотя откуда в Башкирии взяться целым плантациям чайной розы? Да и вообще, роза – плохой медонос, как, кстати, и шиповник, и меда с этих растений практически не бывает. Другой продавец втюхивает покупателям «мед семи целебных трав».

Ну как он заставил, удивляется Байбородин, летать своих пчел именно по этим семи травам? За нектаром на боярышник, как уверяют специалисты, пчелы вообще почти не летают, так что меда с боярышника не существует. Мед с серебристого лоха, который у продавцов почему-то белого цвета, в то время когда он должен быть нежно-желтого, реально существует в очень малых количествах. Встречается на ярмарке даже «мед с живицей» (кто не знает, живица – это смола с хвойных).

Вы можете себе представить, что пчелы летают и собирают смолу со стволов деревьев? «Полный блеф!» Про часто встречающийся «мед с кандыка» Байбородин говорит так: «Полный блеф!» Кандык – это редчайшее горное растение, какой там мед? Ведь чтобы собрать мед, нужны площади. Например, гектар черемухи дает всего 20 килограммов, и потому черемуховый мед – большая редкость. Гектар малины дает 150 килограммов. Очень хорошим медоносом считается липа – на гектар может тонну дать.

Но липа – капризное дерево с точки зрения медопродуктивности. Она выделяет эту тонну раз в 10 лет. Самый хороший медонос на Севере – иван-чай, с него можно получить 350 килограммов, но это при условии благоприятной погоды. И еще стоит учитывать, что значительную часть меда пчелы оставляют себе – семье на зиму нужно примерно 90 килограммов.

Вообще четкое разделение меда по сортам в большинстве случаев – фикция.

По словам Байбородина, пчелосемья собирает мед в радиусе в среднем до двух километров. Она летает по медоносам – растениям, которые выделяют нектар. У нас на Севере это малина, ива, одуванчик, иван-чай, василек луговой, клевера...

– Пчелы все приносят в улей. И сколько там меда с малины, сколько с иванчая – я не знаю и знать не могу. Лабораторий, которые могут это определить, у нас в области нет. Вообще в России имеется всего два прибора, которые определяют ботанический состав меда, – объясняет Михаил Николаевич. – Пчелы же его не сортируют, их не заставишь на один цветок сесть, а второй проигнорировать. На юге, конечно, есть поля, например, гречихи или подсолнечника, и там преобладание этих растений явное. Хотя на этом же поле могут расти и другие медоносы. То есть может быть мед, в принципе, с преобладанием гречихи, подсолнечника, донника. Но на одной пасеке вообще больше четырех видов меда быть не может.

У меня два всего: потемнее – с лесных пасек, посветлее – с полевых. Я так и говорю людям, как есть – правду.

Сгущенка, сдобренная химическими добавками Вокруг популярного в народе «меда с маточным молочком», который продается в каждой второй палатке, – особенный ажиотаж. На вид этот продукт представляет из себя густую массу белого цвета консистенции маргарина и на мед не похож ну просто ни капельки.

Пробуем ради интереса. На вкус – сливочный крем с оттенком медового вкуса и запаха. В принципе, вполне приятный, если бы не одно, как говорится, «но» – к меду этот «мед» не имеет абсолютно никакого отношения.

А цена на него между тем весьма кусачая – от полутора до двух тысяч рублей за килограмм.

Чуть позже Михаил Николаевич раскрывает нам все карты своих недобросовестных коллег.

– В каждой пчелосемье есть матка, она чуть-чуть покрупнее – до двух сантиметров. Когда она погибает или ее просто решают поменять, пчелы выводят новых маток. Будущая матка, червячок, который сначала длиной всего два миллиметра, как раз и питается маточным молочком. Но съедает она – миллиграммы. И если даже пчелы выводят не одну матку, все равно молочка мизерное количество, – рассказывает Байбородин. – Можно, конечно, поставить семью на производство, чтобы она всегда выводила маток, но даже тогда у этой семьи молочко все равно будет измеряться лишь в граммах, к тому же не будет меда.

По словам пчеловода, в России существует государственное пчелохозяйство «Краснополянское», располагающееся в Краснодарском крае, – тамошние специалисты целенаправленно занимаются производством маточного молочка. В год выходит всего лишь тонна.

Между тем «медом с маточным молочком» завалено пол-России. Достаточно лишь проехаться на автомобиле по трассе «Дон», чтобы увидеть, в каких количествах и по какой бешеной цене его продают.

Секрет, по словам Байбородина, прост: этот уникальный и чудодейственный, по заверениям продавцов, продукт – банальная сгущенка (которую, кстати, часто продают рядом с медом в полуторалитровых пластиковых бутылях), сдобренная химическими добавками, ароматизаторами и в лучшем случае небольшим количеством меда.

– Так что если встретите в продаже мед с маточным молочком, будьте уверены, что в 99 процентах случаев – это подделка, – заверяет Михаил Николаевич. – Подумайте, стоит ли отдавать деньги? А северному такому меду вообще взяться неоткуда. Наша пасека – самая крупная в области. У нас 250 пчелосемей, и есть еще подсобная пасека из 100 семей. Для производства меда с маточным молочком – масштабы не те...

Балуются сахарком...

Кстати, «северный мед», за которым гоняются многие медолюбы, тоже зачастую вовсе не северный.

– В этом году северного меда вообще не может быть в широкой продаже, – рассказывает Михаил Николаевич, – потому что было неблагоприятное лето – медосбор плохой. Если кто-то и получил мед, то все равно это меньше 10 килограммов на семью. Вот и посчитайте: если у пчеловода 20 семей, то это всего 200 килограммов. Такие объемы на месте расходятся – себе, друзьям, соседям...

Зачастую те, кто торгует так называемым северным медом, – обычные перекупщики. В лучшем случае они продают мед из других регионов, в худшем – банальную халтуру. Сейчас в России появилось множество предпринимателей, которые в прямом смысле гонят бодягу на основе сахарного сиропа, патоки, отходов свекольного производства, китайского меда, по дешевке завозимого в нашу страну в огромных количествах. Все это мешается с ароматизаторами и красителями и дается пчеловодам, которые вместе со своим медом продают такую бодягу по всей России. Причем цены гнут – мама не горюй. На языке пчеловодов это называется «баловаться сахарком».

Покупатели к ароматизаторам привыкают. И потом, когда им попадается реальный мед, говорят пчеловодам, что он недостаточно ароматный.

– Здесь есть немало хороших пчеловодов, – окидывает взглядом Маргаритинку Байбородин. – Но порой кажется, что покупатели иной раз сами хотят, чтобы их обманывали. Яркая картина: стоим мы с одним из костромичей в его палатке, подходит покупатель и спрашивает: «Почему у вас так мало меда? Вы поставьте больше, народ пойдет!» Люди же клюют на пестроту, на халтуру. И пчеловоды идут на это ради прибыли.

Одним словом, если у человека на прилавке более пяти сортов меда – он точно перекупщик. Я увидел у одного мед с маточным молочком, подхожу, спрашиваю, зачем он себя позорит. А тот отвечает: надо выживать.

Мне же так делать совесть не позволяет.

– Может быть, листовки в народе стоит распространять, мол, опасайтесь подделок? – предлагаю я.

– Видите ли, я пчеловод, а не пиарщик, – резонно отвечает Михаил Николаевич. – Хотя открыть глаза людям, конечно, и следовало бы: мне как реальному пчеловоду смотреть больно, как народ обманывают.

Мы же занимаемся своим делом на очень высоком уровне. Дочь моя Тамара, например, – специалист с высшим образованием. Она закончила академию пчеловодства, что в Рязанской области, сейчас кандидатскую пишет...

В пищу нельзя использовать...

Вывод прост: мед нужно покупать с умом. Недавно в Краснодарском крае провела работу независимая экспертная комиссия, в которую вошли представители из разных регионов России. Они отобрали пробы меда для определения его физико-химических показателей. Анализ проводили в аккредитованной учебно-научно-испытательной лаборатории продуктов пчеловодства РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева. И результаты показали, что практически все образцы не соответствовали требованиям ГОСТа.

Например, образец «Таежный мед» обладал привкусом, характерным для кедровой муки и смол. Концентрация их была такой высокой, что даже ложку с медом невозможно было держать во рту. Количество оксиметилфурфурола, который образуется при разложении сахаров и по концентрации которого судят о качестве сахаросодержащих продуктов, превышало допустимый уровень как минимум в пять раз.

Лаборатория заключила: этот мед не может быть использован для кондитерских и пищевых целей. А отобранные на одной из ярмарок образцы шиповникового и женьшеневого меда представляли собой не имеющую отношения к натуральному меду пастообразную массу с добавлением ароматизаторов.

В результате в Краснодарском крае решено начать усиленный контроль за качеством меда – уже подготовлены 22 специалиста, которые работают на ярмарках. Все, что не прошло экспертизу, экстренно снимают с продажи.

– Нам нужно брать с этого пример! – уверен Михаил Байбородин. – Пока что в Архангельской области лишь проверяют, чтобы у пасечника имелись документы на пасеку, но это проблему не решает. И потому «липового» меда у нас – полно.

Посетительница Маргаритинки архангелогородка Тамара Николаевна Тарасова с этим согласна: – Хороший мед очень трудно найти. На ярмарках всегда очень много туфты. И нужно быть очень и очень бдительным, – говорит она. – Я всегда выбираю только по вкусовым качествам. Я настолько люблю мед, что чутье меня никогда не обманывает.

А обычным-то людям как разобраться, если они его раз в год на ярмарке покупают...

Марья ЛОГИНОВА.

Фото автора и Юрия Одоева.